Когда-то давным-давно…
Жил-был сказочник. Сказочник, который хотел написать величайшую трагедию на свете. Он жил этой идеей всю свою сознательную жизнь.
Он владел тем, чего не умели другие – то, о чем он писал, становилось реальностью.
Из-за этого люди боялись его и обходили стороной.
А однажды ночью, они пришли и казнили его, отрубив ему руки.
Думая, что они расправились с ним, они ушли, оставив старца истекать кровью в его же доме.
Но он, собрав остатки сил, написал своей кровью новую сказку – сказку, в которой он и после смерти мог бы управлять мирами…
Как только он поставил точку, в его сознание запрыгали багряные точки, а белесые глаза закрылись навсегда. В этом мире – навсегда.
С тех пор сказочник смог управлять жизнями горожан- горожан, которые думали, что избавились от него. Он же тем временем отрезал их маленький город от другой реальности, полностью оборвав контакт с внешним миром, считайте, частично перенеся город в другой мир, ирреальный мир…
Этот сказочник все ещё пытался создать ту величайшую трагедию, которая терзала его душу даже после смерти – но все попытки были тщетны; Как он ни старался, ничего не получалось…
Но в момент, когда он отчаялся, ему на глаза попалась ничем не примечательная утка. Он увидел странную, очень человеческую грусть в её глазах… и в тот момент, когда он словно услышал её голос, который кричал, что она хочет помочь Принцу - да, помочь Принцу, потому что тот никогда не улыбается, - Гения осенило, а его пергаментные губы раздвинула усмешка.
Но, увы, и здесь Сказочника постигло разочарование. Трагедия, которую он стал писать с таким упоением, завершилась – но завершилась, увы, счастливым концом; и, несмотря на то, что Принц остался с другой Принцессой, а Принцесса Тютю вновь стала уткой, все стали счастливы.
… И вот, прошли три неполных года. Все было спокойно. Ахиру жила у Факира, последний же писал сказки и изредка – письма Мифо и Ру.
Наступила зима. С неба посыпались первые, хрупкие снежинки. Именно тогда у Ахиру начались кошмары.
Она не могла понять, с чем это связано – но эти странные, тревожные сны пугали её. Она не могла спать – и плакала, да. Потому что после каждого сна в её маленьком хрупком сердечке появлялась тоска – всеобъемлющая и глубокая.  Факир никак не мог ей помочь, как ни старался.  Ей снились бабочки, кладбище и вьюга; Изредка - смутная фигура девушки в балетной пачке, рассыпающуюся теми же бабочками, ещё реже – статуя-исполин, изображающая холодно-красивую женщину с длинными волосами и глазами-льдинками.  Один раз Ахиру даже приснилось, как она поймала одну из бабочек; наверное, именно этот сон стал тем самым толчком, потому что после него она… вновь обрела человеческий облик. И вот после этого… наступил переломный момент.
В КинКан словно бы повалили несчастья: начали пропадать люди, а те, кого находили, были либо заморожены и загрызены волками, либо же не помнили ничего о своей прошлой жизни и словно теряли… все эмоции и чувства. А так же, казалось, изменился и сам город: стал темным… холодным… мрачным.  Зима становилась все холоднее, а морозы все лютее...
Ахиру все сильнее чувствовала нарастающую тревогу; что-то подсказывало девушке, что ещё немного, и все её сны станут реальностью. Но что это за сны? Кто та девушка в балетной пачке и с мечом в руках? Чья эта статуя, почему, заглядывая к ней в глаза, сердце словно начинают вырывать из груди? Чьи это могилы и почему в душе все время тоска и скорбь? И что может она, Ахиру, когда она больше не Принцесса Тютю?..